Лучший возраст для смерти - Страница 111

111

– Кого? – спросил Резаный. – И кто?

– Косолапый взял Червя, – пояснила жрица. – И уже допрашивает.

– Откуда ты знаешь? – Бегун нервно дернул щекой. – Это точно? Ты уверена?

– Вопросы, вопросы, вопросы… Да, – прошипела Айша. – Я уверена. Видела своими глазами, как этого задохлика волокли к Жертвенной Башне.

– Только его?

– Да, Бегун, только его. Твоя подружка сбежала…

– Нельзя уцелеть, упав с неба, – покачал головой Резаный. – Это колдовство!

– Точно, колдовство! – ухмыльнулась Айша. – Ничего более тупого в твою тупую башку не пришло? Фармеры – такие фармеры! Иди сажай капусту, Беспощадный вас забери!

Резаный оскорбился, открыл было рот, но Додо сделал полшага вперед, просто так, на всякий случай, и фармер тут же его закрыл.

– Мы больше ему не нужны? – спросил Бегун у Айши после короткого раздумья. – Ты об этом думаешь?

Айша уселась в углу и нахохлилась. Ее темные густые брови сошлись к переносице, на гладком лбу прорезалась поперечная морщина.

– Может быть.

– Но у нас ган-кэрроджи, подготовленные бойцы, следопыты, твой чокнутый минер…

Айша посмотрела на Бегуна как на идиота.

– И что ему мешает все это получить, но без нас в виде довеска? Если он один заграбастает бессмертие, то мир будет принадлежать ему. А мы будем гнить в Ямах…

– Но сначала, – вмешался молчавший до сих пор Бабах, – они сбросят нас с Жертвенной Башни. А уже потом они отволокут то, что останется в Ямы. Ты был в Ямах, Бегун?

Он хихикнул.

– Заткни ему рот, жрица, – прорычал Бегун, багровея. – Пусть младшенький помолчит, а то…

– А то что? – спросил Бабах, ухмыляясь.

В руках у него появилась граната.

– Убери, – приказала жрица. – Совсем головой поехал, Бабах?

Бабах нехотя послушался.

– Что будем делать? – спросил Бегун Айшу, отворачиваясь от минера. – Ждать, пока нас расстреляют? Или сбросят с Башни? Мы же перешли мост! Дороги обратно без разрешения Косолапого нет и не будет!

Та покачала головой.

– Забудь о дороге обратно, Бегун! У нас два пути… Первый – не злить Косолапого и выжидать. Второй – злить Косолапого и выжидать.

– Есть еще третий, – сказал Резаный. – Украсть у них Червя.

– Как? – спросила Айша, глядя на него, как на чокнутого.

– Отбить его! Правильно говорит парковый! У нас ган-кэрроджи! У нас бойцы! Пусть попробуют!

– Ну хорошо! Отбили мы Червя! Как ты покинешь Таун? Мост заминирован, другой дороги нет!

– Пойду вперед, – отчеканил Резаный. – Куда-нибудь этот ваш Червь нас выведет!

– Знаешь, – сказала Айша мерзенько ухмыляясь, – когда ты правишь ган-кэрроджем – ты настоящая десница Беспощадного! Ты – красавец! Тебя можно даже захотеть! Но когда открываешь рот, ты – полный дебил! Жаль, что вас не учат читать, только ковыряться в грязи… Была бы польза…

Резаный тяжело задышал, на шее и лбу вздулись жилы, но он посмотрел на Додо, потом на Айшу и решил промолчать.

– У нас один путь, – Айша прищурилась и поманила челов пальцем. – Ближе ко мне, вожди! Я не собираюсь орать!

Когда вожди склонились к ней, жрица негромко произнесла:

– У нас один выход, челы… Нам нужно взять в заложники Косолапого…

Бегун заулыбался, словно услышал смешную шутку.

– Ну, да… Ну, да… Косолапого… В заложники? У него в городе?

Он покачал головой.

– Ты чокнутая, жрица?

– Сдохни первым… – огрызнулась Айша. – Еще один дебил. Мы не можем вернуться домой. Мы не знаем пути к Лабе. Книжный Червь в руках у Косолапого. Рыжая тварь неизвестно где. Никто из вас не высрал из себя ничего, даже похожего на план! А я при этом – чокнутая? Зашибись! Хочешь жить, парковый? Тогда слушайся умных советов. Есть единственный чел, который стоит между нами и Беспощадным – сам Косолапый. Возьми его за яйца – и ты выйдешь из Тауна живым. Или готовься подохнуть в ближайшие пару часов.

Сидящий в своем углу Бабах хихикнул и перекатил из ладони в ладонь кругляш гранаты.

– Вот сейчас и посмотрим, у кого тут есть яйца, – проворковал он. – И у кого их сейчас оторвут…

* * *

Место, где прятался Книжник, Белка нашла легко.

Если бы не забитый при падении бок и не растянутый голеностоп, она бы справилась значительно быстрее. А так – на то, чтобы уйти от погони и пройти к реке, не попадаясь на глаза смотрецам, понадобился световой день. В сумерках Белка почувствовала себя увереннее – нет ничего лучше, чем игра теней в сгущающейся полутьме – нога постепенно переставала ее беспокоить, а к боли в ребрах она просто притерпелась.

Хуже всего, что кроме ножа и обреза с двумя патронами в стволах, у нее ничего не было и Белка ощущала себя почти голой.

Когда стало понятно, что Книжника она на себе далеко не утащит (он, хоть и худющий, был минимум на полсотни фунтов тяжелее спутницы) и в сознание не приведет, Белка резанула пластиковые каффсы ножом, выдернула из кобуры на бедре Тима обрез и прислушалась: к ней бежали буквально со всех сторон. Топот ног, десятки голосов, торопливые шаги, позвякивало железо, кто-то тяжело и хрипло дышал…

Полминуты – это все, что у нее есть, не более.

Она присела рядом с бесчувственным Тимом. Расстегнула лямки рюкзака и сняла его со спины напарника. Карта и дневник, как и ожидалось, оказались внутри.

Зашибло Книжника качественно.

Белка пощупала затылок напарника – кости были целы, шея, вроде, тоже. А вот что стало ниже – Беспощадный его знает! Во всяком случае, дышал Тим едва слышно, из угла рта и правого уха сочилась кровь.

111