Лучший возраст для смерти - Страница 158

158

– Жаль, я не научу тебя читать!

За дверями что-то глухо ухнуло и уровень содрогнулся, словно по стенам прошла короткая судорога.

Книжник вытащил из холодильника еще один штатив. Горелые шприц-тубы полетели веером. Еще штатив упал к его ногам и он обессиленно опустился на пол рядом с ним.

– Ничего, – выдохнул он.

Еще одна коробка.

Тим засмеялся негромко, запрокидывая голову, и протянул Белке пучок расплавленных разовых шприцев.

– Это он… «Миротворец». Вот оно – лекарство от Беспощадного. Только гребаный пожар… Гребаный пожар…

Книжник попытался встать, но ноги его разъехались в разные стороны и он рухнул, сначала на бок, а потом перевернулся на спину.

– Все кончено, Ханна, – сказал он. – Все пропало. Сгорело.

Он замолчал, по телу пробежала крупная дрожь. Ханна сначала подумала, что он побледнел, и лишь секунду спустя сообразила, что редковатая растительность на лице Книжника превращается в густую седую щетину. Нос его заострился, на щеках нарисовались скулы.

Белка отпрянула, рванула дверцу следующего холодильника и принялась вытаскивать штатив за штативом, разглядывая содержимое и швыряя негодные тубы на пол.

Ничего.

Белка наклонилась к маленькому фризеру. Еще один штатив полетел в сторону. И тут она замерла.

На верхней полке лежала запечатанная в толстый пластик упаковка с синей надписью «Peacemaker A-dot». С точно такой надписью, как несколькими минутами раньше показывал ей Книжник. Ниже было написано: «Personal Military Pack», но этого она прочесть не могла.

Белка протянула руку к упаковке, опасаясь, что она исчезнет. Но она не исчезла.

Внешний слой пластика повело от высокой температуры, шов между коробкой и крышкой запаяло и его пришлось взрезать ножом. Внутри оказалась еще одна упаковка – металлический цилиндр из двух частей, соединенных резьбой, раскрутить которую удалось с третьей попытки. Из цилиндра прямо на ладонь Белки выпал шприц-туба с синей, уже знакомой маркировкой.

Но она была одна. Всего одна.

Некоторое время Ханна не могла отвести взгляд от разового шприца. Потом она посмотрела на Книжника, лежащего у ее ног. Вернее, уже не на Книжника, а на незнакомого чела со смутно узнаваемыми чертами лица, которого трясло, как в приступе падучей. Беспощадный был рядом. Он пришел за своей добычей. Пальцы ее медленно сомкнулись вокруг пластиковой трубки. Она закусила губу и зажмурилась, потом сорвала колпачок с иглы и, присев, всадила шприц в шею Книжника. Всадила и нажала на поршень, выпуская в его кровь темно-синюю жидкость.

– Живи вечно, – прошептала она едва слышно. – Живи вечно, Тим!

И тут в коридоре рвануло по настоящему.

Взрывная волна вышибла дверь, облако вонючего дыма влетело через дверной проем в лабораторию, заклубилось…

Белка выскочила наружу, волоча Тима за воротник. Он был тяжелым, как камень, и таким же неподвижным. Инъекция никак не сказалась на нем, разве что прекратила судороги. В коридоре было дымно, но Белка рассмотрела развороченную лифтовую шахту, валяющиеся металлические двери, разбитые панели, каменную крошку, покрывающую пол. Гости должны были прибыть с минуты на минуту!

Ханна потащила Книжника прочь, благо, тащить его волоком по гладкому полу было намного легче, чем переть на спине. Она чувствовала слабость в ногах, но старалась не думать о том, что приближается. Ей нужно спасти Тиму жизнь, а потом… Потом можно и умереть в бою!

Спрятать его, закрыть где-то, пока не придет в себя!

Ханна свернула за угол прежде, чем из лифтовой шахты выпрыгнул Бегун. Он приземлился на обе ноги и тут же отскочил в сторону, в тень, уступая место следующему. В движениях его была та лаконичность, что отличает опытного вэрриора от обычного хантера или загонщика. Возник и исчез, используя тень как укрытие. Бабах соскочил на пол, словно на прогулке. Он улыбался довольно и поглядывал вокруг свысока: без него – никуда! За ним появился Облом, не уступающий Бегуну в ловкости, зато превосходящий его в габаритах, он отодвинул Бабаха в сторону и занял позицию напротив Бегуна. Четвертой была Айша, напоминавшая грацией дикую кошку, бесстрашную и осторожную. За ней вниз спрыгнул тяжелый, как валун, Свин. Он не прятался. Он прыгнул и остался стоять посреди коридора, поводя стволом машин-гана. Косолапый спустился на уровень без прыжка, покряхтывая, но тот, кто стал бы рассчитывать на его медлительность, вряд ли прожил долго. А Сиплый выскользнул из лифтовой шахты, как снейк, одним гладким сложным движением, совершенно бесшумно.

– Трахни меня Беспощадный! – выдохнул Свин, и присвистнул. – Это мы где?

– Тихо, – приказал Бегун, не высовываясь из спасительной тени. – Они где-то здесь…

Он был прав.

Между ними и Белкой, тащившей бесчувственного Тима, было не более сорока ярдов и один поворот длинного, как кишка, коридора.

Она оглянулась, не переставая волочь Книжника за воротник куртки – сзади нее виднелась дверь еще одного лифта. Рядом с нею помигивал красный огонек приемного устройства. Хуже всего, что у нее были заняты руки, а Тим был тяжелее тяжелого. Но до лифта она его точно дотянет. Отправит вверх, а там…

Белка оскалила зубы и сразу стала походить на хищника.

– А там… Посмотрим, выйдет ли кто-нибудь наверх!

– Слышишь? – спросил Облом. – Там кто-то есть…

За их спинами в лифтовую шахту рухнул кусок облицовки. Полетела пыль. Свин метнулся в сторону, целясь из пулемета в проем, и по дороге едва не затоптал Айшу.

158