Лучший возраст для смерти - Страница 121

К оглавлению

121

– Смотри, какие неблагодарные гости у нас, Косолапый, – прохрипел жрец. – Ты впустил в свой город сумасшедших? Этот чел грозит нам в нашем собственном доме? Он хочет нас убить? Или мечтает прогуляться по доске? Беспощадный давно не получал жертв…

– Значит, так, – сказал Косолапый набычившись. – Утром вас переведут через Мэйн-Бридж домой, в Сити. Проводят поджопниками! Кто откроет пасть – прогуляется по доске. Кто дернется – сдохнет первым. С вашей сукой я разберусь сам.

– Убей их, – посоветовал Сиплый. – Это надежнее!

Бабах так и стоял с гранатой над головой, и Додо с Грызуном тоже не тронулись с места.

Резаный жался у дверей и на его лице явно читалось намерение броситься наутек, но между ним и спасительным коридором расположились двое с автоматами.

– Она этого и добивалась, – подал голос Бегун. – Она хочет, чтобы мы поубивали друг друга. Косолапый, ты не разберешься с ней в одиночку. Наша сила в том, что нас много, а она – одна, но поодиночке она передавит нас, как мокриц. Она умна, Косолапый. Она умнее каждого из нас по отдельности, но ей не тягаться с нами, когда мы вместе.

Он повернулся с Додо, который был выше Бегуна на три головы, и продолжил с вкрадчивой интонацией.

– Мне жаль Айшу, но мы не можем менять ее на Книжного Червя, Додо.

Великан поглядел на него с ненавистью.

– Мы можем попытаться ее отбить. Мы не бросим ее, Додо. Но менять Айшу на наш общий (он сделал ударение на слове «общий») шанс нельзя.

Свин и Облом молчали и сопели за спиной у Бегуна, но, чувствуя, что ситуация висит на волоске, не говорили ни слова.

– Убей их, – повторил Сиплый. – Они обманут.

Косолапый задумался, взгляд его не обещал ничего хорошего.

– Утром решим, – сказал он наконец-то. – Или вы будете делать то, что скажу я или умрете.

Он зашагал к двери, и Резаный с опаской уступил ему дорогу.

Сиплый проследовал за вождем, но на выходе остановился.

– Вы все равно, что мертвы, – голос его дребезжал и хрипел. – Я присмотрю за вами.

Двери захлопнулись.

– Убери гранату, придурок, – рот Бегуна кривился от злости. – Ты только что едва нас всех не убил, вы…би тебя Беспощадный! Ты совсем чокнутый, да, Бабах? Ты хоть понимаешь, что нас разорвут на ленточки и скормят вольфодогам!

Он перевел дух.

– Это его город, Бабах! Здесь он сделает с нами, что захочет. Мы зависим от него.

– Наплевать и растереть, – отозвался Додо. – Его можно убить, как всех. Я не боюсь.

Бегун повернулся к нему – маленький, сухой, похожий на рассерженного богомола.

– Мертвым ты Айше не поможешь, – сказал он. – Ничем. Только если будешь жить. И запомни, не все в мире крутится вокруг ее жопы и, если она сдохнет первой, то ничего страшного не произойдет. Я, например, хочу жить вечно, а не подохнуть сегодня потому, что у тебя нет мозгов и Айша облажалась.

– Тогда уходи, – Грызун стал рядом с Бабахом и Додо.

– Хорошее предложение, – голос у Резаного сел, и теперь звучал так, словно он пытался передразнивать Сиплого. – Только я уходить не хочу. Я тоже хочу жить вечно. Тут я с парковыми заодно – заканчивайте выеживаться. Я не хочу, чтоб меня скормили вольфодогам.

– Тут неважно, что ты с нами за одно, Резаный, – покачал головой Бегун. – Тут или все мы заодно, или все вместе покойники. Слушай, Бабах, если ты не уберешь гранату, я сейчас прострелю тебе голову…

Грызун вдруг замер неподвижно, отчего его сходство с крысой стало еще более очевидным, повел головой, прислушиваясь и прошипел:

– А ну-ка! Все заткнулись!

От неожиданности все выполнили команду, а Грызун смешно закрутил головой, словно настраиваясь на невидимую и неслышимую волну.

– Ага, ага… – прошептал он.

Глаза его открылись широко-широко, вспыхнули, а потом погасли.

– Мне надо выйти, – сказал Грызун. – Но я скоро вернусь.

Возле дверей он обернулся:

– Хочу вам кое-что сказать, челы! Косолапый думает, что он самый хитрый, Беспощадный его побери! Но это не так! С хрена ли мне не знать, где он держит Червя? – он почесал кончик носа и хитро поморщился. – Да я бы глухим и слепым его нашел… Только по запаху! Ждите, я быстро!

Глава третья
Тоннель

– Выпей, станет легче… – сказала Белка. – Дать воды?

Айша все еще не могла нормально дышать, со свистом втягивала в себя воздух и толчками выдыхала. Белка сидела в нескольких шагах от нее, прислонившись спиной к стене, и наблюдала, как жрица отхаркивает их ночное путешествие.

Айша посмотрела на Белку с ненавистью.

В подвале, где она пришла в себя, было холодно и сыро, небольшой костерок, разожженный Белкой, тепла почти не давал, зато позволял рассмотреть друг друга.

– Ты себе трусы в рот запихни, – огрызнулась Айша. – Потом водички попей.

– Ты голая была. Чем тебе рот затыкать?

– Я и сейчас голая. Прикрой меня чем-нибудь, холодно!

– Прости, подруга, – ухмыльнулась Белка. – Нечем мне тебя прикрыть. Терпи, это не смертельно.

Руки и ноги Айши были схвачены тонким шнуром и привязаны к ржавой, но прочной трубе.

– Воды все-таки дай, – сказала Айша, проглотив унижение. – Я тебе обещаю, что при первой же возможности устрою тебе такие же скачки, как ты мне. Забью в глотку трусы, переброшу через седло и будешь ты у меня скакать и кашлять.

Белка на ее слова никак не отреагировала, молча подошла и дала напиться из фляги. Вода была невкусная, но Айше сразу же полегчало.

121